«Народы Чукотки» С. Халанского (но он представлен на обложке как фотограф, х.з. кто автор текста).
«Самым удачным временем года был конец лета – период забоя моржей на лежбищах. Охотники на байдарах осторожно подходили к их лежке. В период образования лежбища гарпунили и кололи копьями спящих на воде моржей с байдар. Когда моржей собиралось много, и они уже становились не такими пугливыми, охотники высаживались на галечную полосу под скалами, с длинными копьями в руках подходили к животным, и кололи на выбор прямо на суше. Здесь же разделывали туши, а кровь и кости убирали, что бы не отпугнуть моржей, и сохранить лежбище. Забой на лежбище являлся решающим моментом в жизни населения. Если ледовая обстановка была тяжелая, и лед не давал моржам возможности залечь на лежбищах, то в эскимосских и чукотских селениях зимой наступал голод. А в селениях севернее мыса Сердце-камень в такие годы охотники совершали ледовые дрейфы «пагэляк», т.е. выжидали сильный береговой ветер, несколькими байдарами высаживались на льдину, и вместе с ней дрейфовали две-три недели, иногда и больше. Во время дрейфа охотники били нерпу, лахтака, моржа. Особенно много моржей залегало на льду у островов Врангеля и Геральда. Чукчи хорошо знали особенности течений чукотского моря. Вначале их относило в открытое море, затем несло на север. А у островов Врангеля и Геральда их снова подносило к берегу, где они и высаживались».
А вам слабо? Высадиться на льдину полярной зимой, уплыть на ней в открытое море, полагаясь на то, что воля духов вас вроде как должна вынести к берегу когда-то, и это не случайно, а целенаправленно, ради охоты, а вовсе не за приключением? И так – в системе?
По-моему это очень и очень внушает!