" В конце семнадцатого века страна, именовавшаяся Московским царством, владела почти такой же огромной территорией, как сегодняшняя Россия, однако была в двадцать раз малолюднее. Население теснилось по берегам рек и вдоль немногочисленных проезжих шляхов, а всё остальное пространство занимали глухие леса и пустые степи.
Подданные этой обширной державы скудно ели, жили в невежестве и рано умирали. Зато умели довольствоваться малым и, не мудрствуя, верили в Вечную Жизнь, что не делало их земную жизнь образцом нравственности, но все же не давало опуститься до положения скотов, облегчало страдания и давало Надежду.
Здание их государства, не больно ладное, но сшитое крепко, из вековых брёвен, было лишено всякого удобства, пугало иноземцев суровостью некрашеных стен и безразличием к внешней красивости, а всё же в его приземистых пристройках, корявых подпорах, опасливо узких оконцах чувствовались и навык, и смысл; углы и связи надёжно держались на безгвоздевых скрепах, крыша почернела, да не прогнулась, и сиял над ней золотой купол, и сидела на перекладине креста белая птица Алконост.
Зла и добра на Руси, как тому положено от природы, было примерно поровну. Первое, следуя своим немудрящим инстинктам, насиловало и разрушало, то есть пришпоривало историю; второе терпело, исцеляло и любило, но народ, он же мiр, был ещё единым, ещё не поделился на две неравные половины, мыслившие, одевавшиеся и даже разговаривавшие по-разиому. Богатые были богатыми, а бедные бедными, но это были всё те же русские люди, которые понимали друг друга без лишних речений, ибо их объединяло общее религиозное и национальное чувство."


"Прежняя Русь, Третий Рим и Второй Цареград, по-прежнему стояла на фундаменте, заложенном Владимиром Красно Солнышко и Ярославом Мудрым, но этот год был для нее последний. Семь тысяч двести восьмого уже не будет, Пётр удавит его в колыбели трехмесячным, повелев вести счет с 1 января – и не тысячелетьями, а веками. Впредь всё будет по-другому: язык, одежда, людские отношения, представления о добре и худе, о вере и неверии, о красе и о безобразии. Скоро затрещит по всем швам и рассыплется древний терем. Подстегнутое петровским кнутом, Русское Время, испокон веку неторопливое, обстоятельное, вдумчивое, вскрикнет и понесётся дёрганой припрыжкой догонять европейский календарь, роняя с себя лоскуты кожи, куски окровавленного мяса и людские судьбы. Догнать не догонит, но от себя самого убежит, да так далеко, что пути домой никогда больше не сыщет."

"Чего-чего, а энергии и жестокости этому монарху было не занимать. Расточительно, кроваво, без оглядки и часто без смысла он раскидал до основания весь терем русской жизни и переложил брёвна по-своему, соорудив из них подобие корявого блокгауза или гарнизонной кордегардии.
Церковные колокола, звонкий и чистый голос старой Руси, были перелиты в пушки. Вековые дубовые леса по-над Доном навсегда исчезли, изведённые на фрегаты и галеры, которым суждено было сгнить на мелководье. Сотни тысяч мужиков были согнаны на казённые работы или поставлены под мушкет. Девять десятых государственного дохода тратилось на то, чтобы превратить Россию в военную державу.
Да, вершились великие перемены. Но цена, которой они давались, была многократно дороже достигнутых результатов. И как всякий плод государственного насилия, а не естественного роста национальных сил, возведённое злой волей строение оказалось недолговечным. Петровская фортеция строилась на тысячелетия, чтобы стать истинным Третьим Римом и возвыситься над прочими народами, однако не простояла и двух веков. Точно так же, уже в двадцатом веке, другой реформатор, которого тоже будут называть «великим» и «отцом народов», замесит из горя и крови новое великодержавное тесто, но испечённый из него пирог протухнет ещё быстрей, чем петровский…"

"– Что ты понимаешь, бревно дубовое! Пропаду я без неё! Души своей не спасу! Да, болтает меня из края в край, кидает по волнам. Митьке что сделается, к нему скверна не пристанет! А я без Василисы буду, как безвёсельная лодка в бурном море! Как путник бесприютный в лютую грозу!
– Жена тебе не якорь и не крыша над головой. Муж сам должон жене опорой быть, а не лепиться к её силе."



Там было много примечательных отрывков, но передирать все подчистую во-первых не честно, во-вторых так можно заинтриговать читателей до полного ознакомления с книгой, а оттуда позаимствованны многие сюжетные рояли. Плохо-плохо...
Четыре переломных момента: Принятие Христианства, Петр Первый, 1917 год, распад СССР.
Как писал один умный человек; "великое дерево растет из великих корней", растрачивая силы на уничтожение старого, у поколения революционеров почти не остается их на то, что бы вырастить новое. А смена не знает полностью первоначального замысла, у смены, живущей в новом мире, другие приориттеты и цели. Довести дело до конца может только тот, кто его начал.
Что получается? Лес вырубают подчистую, а на образовавшемся пустыре растет что-то...что придеться. Получившийся лес вырубается снова.
Ломать проще, чем строить и перестраивать. Ломающие окружают себя романтичным ореолом борцов и мстителей. Как подло.
Всякий раз новое, жило меньше, чем предыдущее, а последующее еще короче. История набирает скорость?
Всякий раз старое уходило все быстрей. Так последних язычников извели где-то в 15-м веке. Ну, насколько я знаю.
Всякий раз мои симпатии на стороне предыдущей формации. Языческой руси, допетровской эпохи, царской россии.
А, нет. Не совсем. В случае с революцией сочувствую белым, но и понимаю красных. "Построение нового, справедливого мира"! Марши в ногу вместе с товарищами, и романтика революции.
Так, просто мыслями, безотносительно ранее аписанного.
Встречалось мне утверждение, будто беды Руси с Монголами пошли из-за того, что лишилась она покровительства своих богов. А новому богу было все равно, кто живет на землях. Для него все люди равны.
Встречалось утверждение, будто бы единственным смыслом создания СССР была победа над Германией. Модернизация всего и вся, жертвы, ломка - только ради этого. И последующие благополучные 50 лет - наградой. А потом СССр исчез так же быстро, как и появился. За ненадобностью.
Кстати, очень удобные обороты: "Я читала", " Встречалось мне утверждение" - и сразу ко мне никаких претензий, все они к людям измыслившим такие глупости) А с меня спроса никакого. А еще это позволяет избегать нападок на личность, и заниматься рассуждениями по самой мысли))))